– Давай споем какую-нибудь из них, – предложил Ли.

Я хихикнул, представив, как будут звучать ее суровые и мрачные строки в восточном произношении Учителя.

– Давай, – согласился я.

– А какую?

– Ты знаешь «Смело, товарищи, в ногу»?

– Конечно, знаю, – сказал Ли с таким видом, как будто он провел большую часть своей жизни в царских застенкахсредисоратниковпопартии.

– Смело, товарищи, в ногу,

Духом окрепнем в борьбе,

– запели мы.

Учитель пел торжественно и серьезно. Удивительно, но его акцент не коверкал песню и не делал ее смешной.

– А теперь споем «Вихри враждебные веют над нами», – сказал он.

Я вошел во вкус и пел с чувством и с удовольствием.

– На бой кровавый, святой и правый,

Марш, марш вперед, рабочий народ!

– закончили мы.

Я ощутил мягкую обволакивающую тишину леса и удивительное будничное спокойствие ненастного летнего дня, так контрастирующее с эмоциями, пробуждавшимися от пения.

– Что тебе нравится в этих песнях? – спросил Ли.

– Мне все нравится. – Я пожал плечами. – И музыка, и слова.

– А теперь представь, что ты – белогвардеец и смертельно ненавидишь коммунистов, – сказал Учитель. – В таком случае тебенравилисьбыэтипесни?

– Наверное, нет.

– А почему?

– Потому, что в этом случае они были бы чуждыми моему духу.

– Но ведь музыка и слова остались бы теми же самыми. Что же для тебя главное в революционных песнях?

– Наверное, их эмоциональный настрой. В них говорится о братстве, свободе и справедливости, об общечеловеческих ценностях, близких и понятных каждомунормальномучеловеку.

– Эти песни пробуждают волевые эманации, родственные твоему духу, – сказал Ли. – У каждого человека есть свои песни. Тыидеалист,итысклоненкабстрактномумышлению,поэтомуидеисвободы,справедливостиибратстватактебяпривлекают.Нодругомучеловеку,замкнутомувсвоемвнутреннеммире,сконкретныммышлением,живущимпосвоимсобственнымзаконамсправедливости,былибыблизкисовсемдругиепесни,пробуждающиевнемволевыеэманациииногоплана.

– Это понятно, – сказал я. – Естественно, что каждая песня определенным образом воздействует на человека, но ведь ты хочешьсказатьмнеочем-тодругом.Тыутверждаешь,чтоволевыеэманацииразвиваютвнутреннююсилу,апеснипробуждаютволевыеэманации.Ясогласенсэтим,ноясдетстваоченьмногопелинезаметил,чтобыэтоповлиялонаменяилинасостояниемоегодуха.

– Это так, потому что ты не умеешь петь, – сказал Учитель.

– Конечно, я не умею петь... – начал я.

– Я не имею в виду голос, слух или профессионализм, – прервал меня Ли. – Уметь петь означает задействовать смаксимальнойсилойволевыеэманации,пробуждаемыепесней.

Ли замолчал.

Я смотрел на него, ожидая продолжения.

– Сейчас ты споешь те же самые песни один, без меня, не обращая внимания ни на мелодию, ни на текст,исосредоточишьсянатехощущениях,которыевызовутутебяпесни,так,чтобыонизаполнилиипоглотилитебяцеликом,—сказалУчитель.

Я запел, но состояние усталости не позволяло мне полностью погрузиться в пение, хотя эмоциональный порыв, пробудившийся во мне, был достаточносильным.«Смело,товарищи,вногу»создаваловомнесостояниедушевногоподъема,чувстволоктяиединениясдрузьями-единомышленниками,дающееощущениебезопасности,силыипричастностиквеликомуделу.

Совершенно иная, глухая, мощная, яростная эмоция поднималась изнутри от песни «Вихри враждебные веют над нами».

Ли заставил меня пропеть эти песни несколько раз и в конце концов укоризненно покачал головой.

– Посмотри на меня, – сказал он. – Сейчас я спою их по-настоящему, так, как должен петь воин, пробуждающий волевыеэманации.

Ли запел «Вихри враждебные». На этот раз его голос звучал совершенно по-иному. Он стал гораздо более глубоким и сильным. Учительсмотрелмнепрямовглаза,ияпоразилсяперемене,происшедшейсеголицом,апотоммоетелооцепенело.Незнаю,счемсравнитьмоесостояние,наверное,онобылопохоженаощущениякроликаподвзглядомудава.Либылвоплощениемяростной,бескомпромиссной,зверинойненависти,готовойсместииуничтожитьвсенасвоемпути.Этаяростьнеуловимымизменениемритмавибрировалавегоголосе,бушевалавнапряженномоскалеегортаидикомприщуреглаз.

На смену оцепенению пришло ощущение безграничной ненависти и силы, заставившее вибрировать каждую клеточку моего организма. Перед моим взором промелькнули картиныодетыхвпотертыетелогрейки,кепкиикирзовыесапогилюдейскраснымифлагамивруках,мчащихсянеизвестнокудаизахваченныхединымпорывомбить,крушитьиуничтожатьвсечуждоеихмировоззрению.Этилюдипели.Яощутилсебяоднимизних.Мнепоказалось,чтомоирукисжимаютдревкокрасногофлага,иязапелвместесовсеми.

Я не заметил перехода к нормальному состоянию. Я лежал на одеяле, и спокойная тишина леса по-прежнему окружала меня.

– Ли, ты что, загипнотизировал меня? – спросил я.

– Я показал тебе, как нужно петь, чтобы пробудить волевые эманации. Ты просто ощутил на себе воздействие моих волевых импульсов.Внутренняясилабазируетсянасексуальнойэнергии.Сексуальнаяэнергияуправляетсяспомощьюустойчивых,направленныхисконцентрированныхнанужнойосновеэмоций.Умениеправильнопетьслужиткатализаторомдляпробуждениянеобходимыхэмоций,которыенаэнергетическомпланевоплощаютсявволевыеимпульсы.

Волевые эманации имеют нечто общее с жаждами. Можно определить волевую эманацию как недолговременный всплеск сверхжажды, а жажду определить как слегкаослабленную,носверхустойчивуюволевуюэманацию.Волеваяэманация—этожажда,выплескиваемаяподдавлениемвтысячиатмосфер.